КАРТА САЙТА

Тематическая выставка
«Дорогой Победы:
от Керчи, до Севастополя»

Информационный дайджест
"Крымское подполье
- самоотверженная
дорога к Победе"

Тематическая выставка
"Полководцы и военачальники
Великой Отечественной войны"

Погибший тральщик «Взрыватель».
      Из 740 десантников, высадившихся 5 января 1942-го в Евпатории, в живых осталось около девяноста, а за то, что наши бойцы попытались тогда освободить город, фашисты на Красной горке расстреляли тысячи евпаторийцев. Теперь останки многих погибших покоятся на мемориале «Красная горка», а неподалёку от трассы Симферополь – Евпатория 47 лет назад появился памятник с надписью: «Ваш подвиг Отчизна славит. Награда ему – бессмертие». Место для него выбрано не случайно – именно здесь высаживались десантники, именно здесь героически погиб экипаж доставившего их тральщика «Взрыватель».
Тральщик на рейде
     В первые дни января 1942-го, когда все были окрылены успехами Керченско-Феодосийского десанта, принято решение о высадке десанта и в Евпатории, чтобы подготовить плацдарм для наступления на Симферополь и дальнейшего освобождения полуострова. За час до полуночи из Севастополя в сопровождении пяти катеров типа «морской охотник» вышел построенный в 1937 году на городских верфях базовый тральщик «Взрыватель» под командованием Виктора Трясцина (по другим данным – Трясцын). Этот тральщик уже участвовал в героических оборонах Одессы и Севастополя, а теперь получил приказ доставить первую, как потом покажет время, единственную группу десантников в Евпаторию. Возглавил десант евпаториец Николай Буслаев. Соединившись вскоре ещё с двумя катерами и буксиром СП-14, тральщик направился к Евпатории, где почти в три часа ночи началась высадка. Вначале всё прошло гладко: застигнутый врасплох румынский артполк бежал, но по десантникам и транспортам вскоре открыли огонь немецкие полевые батареи, позже к ним присоединилась и авиация. Повреждённый буксир и шесть катеров ушли в Севастополь, маневрируя на рейде, прикрывать десант и забирать раненых остался тральщик и катер «морской охотник» 081. Потери понесли и их экипажи. Так, на «Взрывателе» одними из первых от попадания фашистского снаряда погиб боевой расчёт кормовой пушки и командир десанта Николай Буслаев. Командование операцией принял военком Андрей Бойко.
     «Морской охотник» вскоре получил приказ вернуться в Севастополь, а на тральщике этого приказа не дождались – рация была повреждена. Отойти без приказа Виктор Трясцин не посмел, да и понимал, что 100-миллиметровое орудие тральщика – единственная артиллерийская поддержка десантников на берегу. «Взрыватель» с разбитым рулевым управлением, заканчивающимися снарядами и многими ранеными, продолжал держаться. Но к вечеру 5 января его штормом выбросило на берег, обшивка корпуса в кормовой части лопнула, началось затопление отсеков.
Один из сотни
    На помощь тральщику из Севастополя вышли катера №91 и №111, но на полпути были атакованы фашистской авиацией и погибли вместе с экипажами. Понимая, что помощи не будет, командир десанта Андрей Бойко и командир корабля Виктор Трясцин приказали уничтожить все документы, а сам тральщик заминировать, но боеприпасов не хватило, решили, как могут, держать бой. С винтовками и гранатами, а то и врукопашную, когда совсем осмелевший враг пытался подняться на борт, обороняли они корабль от фашистов, расстреливавших в упор беспомощный тральщик. Андрей Бойко будет убит, тяжелораненый Виктор Трясцин и боцман Лев Этингоф подорвут себя последней гранатой, покончат с собой и ещё несколько тяжелораненых моряков, в том числе Василий Топчиев, командир разведчиков Черноморского флота. Из более полусотни членов экипажа тральщика и примерно такого же количества взятых им на борт раненых выжить удалось только Ивану Клименко, довоенному пловцу-марафонцу, с донесением о гибели тральщика он вплавь отправился в Севастополь. Более 30 километров в воде, не превышавшей 5 градусов, он смог преодолеть, пока у Николаевки его, обессиленного, не подобрал наш сторожевой катер. Разбитый «Взрыватель» ещё несколько лет стоял как памятник десантникам-черноморцам, лишь в 1947-м его разрезали на металл, впрочем, некоторые дайверы уверяют, что останки корабля до сих пор лежат неподалёку от места гибели.
     Евпаторийский десант, немногим более 700 человек, трое суток удерживал город. Ценой сотен жизней: гибли в боях, в больнице, где враг 6 января расстрелял несколько десятков раненых моряков и медперсонал, при попытках пробиться в Севастополь. Всего около девяноста человек чудом остались р живых после той операции, большинство прошли ужасы фашистского плена. Последним в Евпатории погиб Александр Галушкин, батальонный комиссар, в прошлом сотрудник госбезопасности, который должен был возглавить партийную власть в городе. Ему помогли укрыться Иван Гнеденко, сёстры Трещёвы и семья Гализдра – Матрёна Васильевна, Мария Ивановна, 16-летний Анатолий, 22-летняя Антонина и маленький Георгий. Помогли и создать небольшую подпольную группу – Пётр Шевченко, Фёдор Бузин, Анастасия Руденко. Последнего из остававшихся в городе участников Евпаторийского десанта Александра Галушкина и помогавших ему людей фашисты уничтожили весной 1942-го. А в наши дни, спустя 75 лет после подвига и трагедии десанта, крымчане ходатайствуют перед президентом России о присвоении Евпатории почётного звания «Город воинской славы».

     В эти дни 75 лет назад бой шёл и за Евпаторийский маяк, где держали последнюю оборону 8 разведчиков под командованием Ульяна Латышева. 8 января 1942-го их высадили здесь с подводной лодки, чтобы узнать о судьбе десанта. Пятеро разведчиков пропали без вести при высадке – резиновую шлюпку унесло в штормящее море, а эти восемь, передав, что основные силы десанта, трое суток удерживавшие город, погибли, не дождавшись помощи, сами тоже её не дождались. И с 9 по 14 января удерживали последний советский оплот в Евпатории – маяк. Утром 14 января 1942-го командование Черноморского флота получило донесение: «Товарищи, помогите, держаться больше не можем. Стреляйте по любой цели, кроме Евпаторийского маяка». Моряки хорошо знали, что никак нельзя гасить световой маяк, тем более этот – первый подобный на Чёрном море, созданный ещё в 1861-м. В 15 часов 49 минут 14 января в эфир передано последнее донесение: «Мы подрываемся на собственных гранатах, прощайте». Памятник им теперь установлен в Заозёрном.