БИБЛИОТЕКА ГАПОУ РК «КРЫМСКИЙ МНОГОПРОФИЛЬНЫЙ КОЛЛЕДЖ»

*К Дню памяти воинов-интернационалистов.*
Информационный дайджест
«Солдатскому долгу остались верны»
Уважаемые пользователи. Информационный дайджест приурочен к 32 годовщине (*15 февраля 2021 года)* вывода Ограниченного контингента советских войск из Афганистана и посвящён Дню памяти о россиянах, исполнявших служебный долг за пределами Отечества (Установлен Федеральным законом № 32-ФЗ от 13 марта 1995 года «О днях воинской славы и памятных датах России»). Обращаем ваше внимание на то, что дайджест сформирован на основе фонда библиотеки КМК. Напоминаем, что с печатными источниками можно ознакомиться в читальных залах библиотеки. Дополнительная фактографическая, библиографическая и обзорная информация представлена на данной web-странице библиотеки колледжа.


	«…Спроси у них, что такое интернационализм, и вряд ли услышишь известное нам энциклопедическое определение, что это принцип, провозглашающий равенство, сотрудничество, солидарность. У них свое понимание интернационализма – поделиться куском хлеба, протянуть руку помощи, если понадобится – не жалея себя, встать на защиту.»
	Гуляев, С. Возвращение [Текст] / С. Гуляев // Я – солдат, мама… : сборник / сост. А. А. Волков. – Л. : Лениздат, 1988.. – С. 195-200. – (Библиотека молодого рабочего)

Лосото, Е. Л. Советские солдаты [Текст] / Е. Л. Лосото // Командировка на войну / Е. Л. Лосото. – М. : Книга, 1990. – С. 18-21. – (Зеркало. Взгляд на злободневные проблемы).
Из содержания: «Мы в гостях у разведчиков. Командир разведбатальона майор Петр Николаевич Дроздов усаживает нас на какое-то подобие скамейки, подзывает своих солдат и отдает приказ повторить его движение. Солдаты во главе со своим командиром усаживаются напротив нас на одну ногу. Так, на одной подогнутой ноге, они и сидят. Мы беседуем. Разведчики – это отборные ребята. И по физической подготовке, и по характеру. Батальон собирает информацию о движении караванов с оружием и устраивает засады на пути караванов. Идут верблюды, ишаки. Далеко ли отсюда? Да километра за полтора уже могут быть. Везут минометы, крупнокалиберные пулеметы, переносные зенитно-ракетные комплексы. Задача батальона – такие караваны не пропустить. ...Идет себе афганский мальчик. Но этот мальчик – разведчик. Может идти женщина или старик. Это тоже разведчики, посланные вперед караваном... – Противник приспособлен к местным условиям идеально. Мы – нет. Наши ребята поначалу слабы. Бывает, хочет тащить раненого товарища, а не может: нет сил. Тащат старослужащие. Но постепенно силы приходят, и не только физические, но и сила характера. На заставах холод: там горы, снег. Командир видит, что солдат гнется: схватило печень, это переохлаждение. Хочет прогнать с заставы в медбат. Не удается. Солдат не признается, говорит, это так просто, сейчас пройдет. Его держит на заставе чувство товарищества. Друг в этих условиях – это не то, что друг на гражданке. Здесь на заставе делятся на «расчеты», то есть на боевые тройки. И эта тройка должна быть как один человек. В горах такие тройки «сидят на блоках», то есть блокируют район, чтобы не прошли духи. От каждого из трех зависит жизнь двух других. Вот такая особенность у солдатской дружбы в Афганистане. У Сергея Сержанта из Кировограда есть такой друг – Игорь Смолинов из Брянска. Игорь прибыл сюда на три месяца раньше, побывал на двух военных операциях и уже многое знал, когда Сергей еще не знал ничего. Игорь был его наставником. Тема «Расскажи о своем друге» неисчерпаема. Сергей продолжает рассказывать: – Валерий Ромашко подвернул в засаде ногу. Игорь тащил его на себе. Другой солдат был ранен. Игорь отвез его в госпиталь, сдал ему свою кровь и вернулся обратно. На него в бою можно положиться... Теперь Игорь хочет рассказать о Сергее: – Когда оказались под огнем духов, Сергей смог заменить командира взвода. Не растерялся, сориентировался, взял команду на себя. Взвод не понес потерь, и не было даже ранений. Взять под огнем команду на себя – это подвиг. Потом ребята рассказывают о своем комбате. Майору Дроздову 31 год. Впервые увидели нового комбата в районе боевых действий. Он сел вместе с солдатами обедать, поговорил не как командир, а по-простому. По всем вопросам, говорит, приходите ко мне, я все разделю. Когда рота выполняла боевую задачу, нарвалась на засаду духов. Началась путаница, беспорядочная стрельба. Дроздов сумел справиться, вывел всю роту. …На прощание весь батальон передает через газету привет Ренату Гафурову, который лежит в Москве в госпитале имени Бурденко. Раненых много, но потерь за весь срок службы майора Дроздова (а это больше года) у батальона нет...».

Марченко, В. Г. Разведка ВДВ в действии [Текст] / В. Г. Марченко // Афганский разлом. Истоки мирового терроризма / В. Г. Марченко. – СПб. : Питер, 2018. – С. 161-167. – (Николай Стариков рекомендует прочитать).
Из аннотации к книге: «Автор этой книги гвардии подполковник в отставке Валерий Григорьевич Марченко принимал участие в боевых действиях в Республике Афганистан, где командовал разведывательной группой 80-й отдельной разведывательной роты 103-й гвардейской воздушно-десантной дивизии, разведывательной ротой 350-го гвардейского парашютно-десантного полка (знаменитого «полтинника»), 3-м парашютно-десантным батальоном 317-го гвардейского парашютно-десантного полка, гарнизоном «Шахджой» советских войск в Афганистане, награжден двумя орденами Красной Звезды, орденом Красного Знамени Республики Афганистан, 19 медалями.». Из содержания: «Что ощущали мы, рядовые бойцы… – разведчики 103-й гвардейской воздушно-десантной дивизии, находясь в Афганистане? В период затишья перед бурей мы первыми почувствовали, как сгущаются тучи, как накаляется атмосфера, чтобы чуть погодя разразиться жестокими боями. Каждую ночь мы уходили на разведку местности: кишлаков, перевалов, дорог в зоне ответственности соединения. Выставляли засады, вели поиск противника. Душманы собирали информацию: в горах по ночам мигали костры, из кишлаков им отвечали огни фонарей. Связные душманских отрядов сновали в горы и обратно, мы засекали их у кишлаков Тарахейль, Паймунар, Дехъийхья. ...Командование ограниченного контингента было нацелено на проведение боевых операций. Началась активная боевая подготовка 103-й гвардейской воздушно-десантной дивизии. Для разведчиков 80-й отдельной разведывательной роты перевал Паймунар, вершины горных хребтов Ходжа-Раваш и Ходжа-Бугра стали полигоном и родным домом. Проводя ежедневные занятия с разведчиками, я с ужасом отмечал, что наша профессиональная подготовка для действий в горах может служить не более чем начальной. Её необходимо улучшать упорными тренировками. На первом этапе занятий я ставил группе задачу просто подняться на вершину горы со штатным вооружением, снаряжением без отработки тактических и огневых задач. Выдвинуться, к примеру, по маршруту «базовый район – вершина горы Ходжа-Раваш» с целью ведения разведки, обнаружения противника, определения координат для корректировки огня артиллерии и авиации. Подъём на горный хребет с оружием, боеприпасами, сухим пайком, водой, снаряжением весом 30 и более килограммов был тяжелейшим испытанием, проверкой физической силы и выносливости. А каково было пулемётчикам, гранатомётчикам! Несколько восхождений на вершину хребта дали чёткое понимание: тренировки должны идти с нарастающей динамикой. Неимоверная усталость и тяжесть наваливались на тело после каждого подъёма, судороги сжимали ноги в тисках по нескольку часов. Массаж приносил небольшое облегчение, и можно было приступать к дальнейшим занятиям. Я чертил схемы выдвижения группы в тыл противника, расписывал порядок действий, усложнял обстановку вариантами встречи с душманами, обеспечением прикрытия, страховки, ухода на другой маршрут, выносом условных убитых и раненых, оказанием медицинской помощи, эвакуации на безопасный участок. После короткого отдыха в замаскированном месте и принятия мер скрытности от противника группе предстояло самое сложное – подъём в гору с выполнением тактических, специальных и огневых задач, с эвакуацией условных раненых и убитых. Тренировки продолжались днём и ночью, и параллельно выполнялись реальные боевые задачи. До конца марта 1980 года дивизионная разведка готовилась к боевым операциям в горной местности... Подчеркну, мы – разведка ВДВ, и в Союзе нам не было равных! В отличие от подразделений других родов войск, у нас была сильнейшая подготовка, но в Афганистане к боевым действиям мы готовились с нуля. Нам многое предстояло узнать и постичь, чтобы быть успешными... Вершина Ходжа-Раваш служила нам площадкой для отработки разведывательных мероприятий и наблюдательным пунктом на север от Кабула, где нами фиксировался интенсивный обмен световой информацией между душманскими отрядами и кишлаками. После ночного выполнения разведывательных задач и небольшой передышки дивизионные разведчики, обливаясь потом, учились действовать в горах. Как командир разведывательной группы, я отрабатывал множество вариантов развития событий в тылу врага и действия разведчиков в различных ситуациях. Одним из неблагоприятных вариантов я считал попадание в засаду. Засада – это заранее подготовленное место для нанесения максимального урона живой силе и технике противника, с захватом пленных и образцов вооружения. Устраивая засаду, противник реализует такое важное преимущество в бою, как внезапность, а мы оказываемся в невыгодном положении. Конечно, жизни мы просто так не отдадим. Жизнь для разведчика вторична. Для него главное – выполнить задачу… В разведке важна индивидуальная подготовка, она куётся системными теоретическими и практическими занятиями. Специфика поведения в тылу противника предполагает наличие у каждого разведчика набора профессиональных качеств, которые обеспечивают выполнение задания в составе группы и в одиночку. Не менее важна взаимозаменяемость в экипаже боевой машины и в группе. В условиях боевых действий это суровая необходимость. Разведчики должны понимать порядок действий при выполнении задания и уметь принимать грамотные решения. На занятиях я отрабатывал с разведчиками «домашние заготовки». В случае засады, непредвиденной встречи с противником нужно уходить «двойками», «тройками». Тем самым мы рассредоточиваем внимание врага, распыляем его силы и отрываемся от преследования, а затем собираемся в условленном месте. «Заготовки» не раз спасали нас от верной гибели. Следует учитывать, что противник действует на своей территории, он знает местность, он коварен, вооружён и жаждет нас уничтожить. Мы – разведка, нам непозволительно умирать даже самой геройской смертью, потому что наш героизм заключается в том, чтобы выполнить задачу командования и остаться в живых. Погибнуть в тылу противника несложно... А вот вернуться на базу живёхоньким, выполнив задание, – это зачастую подвиг, поэтому я повторял парням, что за живучесть группы надо бороться всем вместе и каждому в отдельности. Самое главное – выполнить задание… Один из основных принципов разведки в тылу врага – не встречаться с противником, если встреча не предусмотрена заданием. Перед нами поставлена конкретная задача, она и только она должна выполняться точно и в срок. Если мы обнаружим себя, то даже захват «языка», документов, вскрытие объекта окажутся напрасной работой: противник поймёт, что мы располагаем информацией о нём, поменяет планы, перегруппирует силы. Специалистам не составит труда догадаться, что именно мы хотели узнать. Наша цель достигнута не будет, задача останется невыполненной, планы командования… не реализуются, что приведёт к невосполнимым потерям. Но действуя на территории, занятой врагом, мы всегда готовы к встрече с ним, каждый разведчик в группе знает, как поступать, если избежать встречи с противником не удастся. Наши тренировки в горах продолжались неделями – днём и ночью. От неимоверной нагрузки разведчиков тошнило, сердца рвались из груди, пот застилал глаза. Мы падали в изнеможении на вершине горы и ждали, когда выровняется дыхание. Но от многократных покорений вершины, от штурмов горной гряды постепенно приходила уверенность в своих силах. Теперь уже каждый разведчик совершенно точно знал: в горах необходима величайшая выносливость... Каждая тренировка совершенствовала мастерство разведчиков. Действия разведывательной группы выстраивались в режиме реального времени. Я выставлял до вершины горы, по ярусам, мишени, обозначавшие противника. По установленному маршруту направлялся головной разведывательный дозор вести наблюдение за местностью, он обнаруживал противника (мишени), подавал сигналы оповещения. Разведгруппа занимала одно из множества боевых положений, отработанных на тренировках («домашние заготовки»). Разведдозор, прикрывая основной состав разведчиков, открывал огонь по мишеням, тем самым обеспечивая выход группы из боя с уходом на другой маршрут. Затем обнаруживал нового противника – ярусом выше (ниже), стремящегося перехватить группу при совершении манёвра. Постоянно находясь в движении (противника надо закружить, сбить с толку), он принимал удобное положение для ведения боя, открывал огонь на поражение. В работу включалась группа прикрытия тыла – вместе с головным дозором она автоматным огнём уничтожала противника. После чего следовал сигнал – «путь свободен». Существует важный показатель успешности разведывательной группы, выполняющей специальные задания в тылу противника, – её живучесть. Десятки боевых, разведывательных и других операций, проведённых мной в Афганистане в качестве командира разведывательной группы, разведывательной роты, позволили прийти к следующему выводу. Если деятельность командира по подготовке к боевому заданию, его выполнению и возвращению разведчиков на базу принять за сто процентов приложенных усилий, то тридцать процентов усилий отводилось мной на подготовку и выполнение самого задания, а семьдесят – на то, чтобы вывести группу из-под удара и благополучно вернуться на базу…».

Гуляев, С. Возвращение [Текст] / С. Гуляев // Я – солдат, мама… : сборник / сост. А. А. Волков. – Л. : Лениздат, 1988. – С. 195-200. – (Библиотека молодого рабочего)
Из содержания: «…Михееву действительно было нелегко: командир батареи временно отсутствовал, и ему, Николаю, пришлось исполнять эти трудные и ответственные обязанности А в новой обстановке, не имея практического опыта, и со своими-то делами справляться сложно. Впрочем. Николай не жаловался – у него были надежные помощники: сержанты Михаил Фендриков, Олег Каберник, Владимир Родин, Андрей Марущак, да и многие другие, – парни все подготовленные, толковые. Как-то быстро сошелся со всеми. Дело свое они выполняли четко и умело. На их участке автомобилисты были спокойны – душманы туда не сунутся. Жители соседнего с постом кишлака тоже были довольны. И размалеванные пестро и празднично афганские «бурубахайки» – доверху груженные ЗИЛы, «форды», «мерседесы», застигнутые темнотой, старались добраться до поста, чтобы заночевать рядом, в безопасности. Случалось, из-за погоды, бандитских вылазок они задерживались на несколько суток, и тогда парни с поста делили с ними свой небогатый солдатский паек… Душманы не прощали дружбы с шурави – советскими людьми. Мстили нашим, мстили своим – афганцам. В один из декабрьских дней, перед самым Новым годом, банда басмачей решила покончить с постом, который для них был словно кость в горле, заодно и с жителями кишлака расправиться – в назидание другим, чтоб знали, с кем дружбу водить. О приближении банды сообщили дехкане. Темнело. На точке готовились к ужину, когда вдруг неожиданно лейтенант Михеев поднял всех «в ружье». Бой решили принять на посту. Но прежде нужно было снять сторожевое охранение с четырех точек, окружающих гарнизон. Не сложное это дело – можно доверить и сержанту, но лейтенант Михеев решил не подвергать жизнь подчиненных риску и пошел сам. Успел снять охранение с трех точек, а до четвертой едва добежал – душманы открыли пальбу, так что и головы было не высунуть из окопа, выдолбленного в камнях. Рядовой Анатолий Калиновский охнул и схватился за руку – зацепило. И без того сложное положение еще более усугубилось: стрелять Калиновский уже не мог, а до поста метров двести по открытой местности, да еще в гору. Если и прорываться, то только с боем. Там, наверху, ответили дружной стрельбой. Михеев был спокоен – не зря дни и ночи тренировал подчиненных, готовил к возможному отражению нападения. У сержантов Фендрикова, Родина, Марущака есть карточки огня, где все разбито по секторам, участкам. Не без удовлетворения заметил, что, несмотря на его отсутствие, огонь с поста ведется грамотно, без паники и растерянности. Молодцы ребята! Полулежа перетянул жгутом выше локтя руку Анатолию, перевязал рану. Заядлый спорщик, балагур, Калиновский сник, осунулся, с надеждой глядел на командира: какое примет решение? А Николай ободряюще улыбнулся подчиненному... Басмачи подходили к посту с двух сторон, постепенно отрезая точку боевого охранения от нашего гарнизона. Дехкане, сообщившие о банде, к сожалению, не ошиблись в количестве – душманов было в шесть раз больше! Михеев решил прорываться к своим. Душманы беспорядочно стреляли, подходили все ближе. Забрав у Калиновского магазины с патронами и гранаты, он приказал ему отходить, а сам остался прикрывать его. Где ползком, где перебежками – от камня к камню – Калиновский двигался наверх по пологому склону. Бежать было трудно: беспомощно висевшая рука отдавала при каждом шаге болью в плечо, по всему телу. Но пули, свистевшие рядом, подстегивали его. Остановился у большого валуна, оглянулся. Но командир только рукой махнул – отходи, мол... Когда Калиновский оказался в безопасности, Николай попытался прорваться и сам. На посту видели его и поддержали огнем – открыли стрельбу из всего оружия. Михеев сделал рывок. Несколько раз казалось, что уже не добежать, – душманы засекли его. Пули сыпались дождем. Он отстреливался. Очередь. Перебежка. Залег. Еще очередь, еще рывок... Было уже совсем рукой подать до поста, он уже слышал голоса своих ребят – когда душманская очередь достала его, буквально в трех шагах от них. Он рухнул навзничь, теряя сознание... Звезды в черном, как смоль, небе затеяли какую-то круговерть. Тишина, Николаю вспомнилось, как он сегодня целый день сопровождал колонну и только под вечер вернулся, прилег отдохнуть, наказав повару разбудить его к ужину. Почему не разбудил? Он повернулся на бок и застонал от боли. Открыл глаза: звезды остановились на своих привычных местах, а в уши ударила стрельба – бой продолжался. Он лежал уже на матрасе у холодной каменной стены землянки. Рядом был Фендриков. – Миша, раненые есть? – Голоса своего не узнал, он звучал словно издалека. – Вы и Калиновский. Остальные в норме. Не волнуйтесь, они не пройдут. – Неси карточку огня и радиостанцию... К рассвету все затихло. Лейтенанта стали готовить к отправке в госпиталь. По погодным условиям вертолет не смог подойти к посту, и Михеева и Калиновского отправили на гусеничном тягаче. Снизу под матрасами – мешки с песком – на случай подрыва, сверху два одеяла – Михеева бил озноб. Тряская дорога выматывала, Николай едва сдерживался, чтобы не стонать. Как же при подчиненных-то?! Жгуты, перетянувшие обе ноги, казалось, ножом впились в живое. …Вторую операцию ему делали в Кабуле. В течение пятнадцати часов, пока она длилась, врачи пытались спасти ногу. Сделали все, что могли... Однако есть случаи, когда медицина бессильна... Трое суток в реанимации прошли без сна. Счет времени потерял, день перепутался с ночью. В те минуты ему казалось, что он все продолжает воевать с душманами – один против шести. С одной стороны – он, с другой – боль, тоска, безысходность. Впрочем, с ним были и вера, надежда, любовь. Вера в то, что будет ходить, любовь близких, любовь к своей профессии. Из третьего госпиталя написал письмо жене, получил в ответ телеграмму: «Приезжаю!». …Вечером, проводив жену и сына, Михеев написал письмо министру обороны СССР с просьбой оставить его в рядах Вооруженных Сил. Возвращение – это не всегда путь назад... Девять месяцев по госпиталям, три операции, и вот он снова в военной форме. Николая Михеева оставили в кадрах офицерского состава. Он попросился опять в Афганистан. Отказали. Командиром взвода – вновь отказ. И предложение – начальником складов. Тут уж отказался он. Не об этой должности мечтал. При следующем вызове в штаб Николай просил не делать ему скидок на инвалидность. «В таком случае, – объяснили кадровики, – и в работе не будет никаких скидок». – «И не надо...». Комсомольцы Ленинградского высшего артиллерийского командного ордена Ленина, Краснознаменного училища имени Красного Октября (примеч.: с 1993 г. – Санкт-Петербургское высшее артиллерийское командное училище) избрали Николая Михеева секретарем комитета ВЛКСМ дивизиона. Так спустя полтора года кавалер ордена Красной Звезды старший лейтенант Михеев вернулся в родное училище. Должность непростая. Тем более для него: впервые – на политработе, впервые – вожаком молодежи. Нелегко. Но рядом люди, которые помогают, поддерживают, – офицеры Владимир Илларионович Тимошенко, Василий Пантелеевич Пунько, Анатолий Лемешонок. Да и сам он требователен к себе... Двадцать пять лет прожито. Четверть века. Остановись, задумайся, что сделал, что было. Детство, школа, военное училище, Афганистан, госпиталь и опять училище. Что впереди? Дорога длиною в целую жизнь. Пройти ее нужно до конца честно и открыто. Возвращение иногда – путь вперед.»